|
Расшифровка фонограммы в исп. неизвестного
Записано И. Бордусенко
К исходной странице | К главной странице
Проснешься утром - город еще спит,
Не спит тюрьма, она давно проснулась,
А сердце так в груди болит,
Как будто пламень к сердцу прикоснулось.
Гляжу в окно, мне сильно сжало грудь,
Она болит от нестерпимой боли.
А небо синее чуть-чуть
Напомнит мне, что есть на свете воля.
И от тоски невольно запоешь,
Как будто этим душу обогреешь...
О, вечный страх, что ты в тюрьме умрешь!
А не умрешь - так с горя поседеешь.
Пойдешь гулять, а на тебя кричат,
Ты к этой брани понемногу привыкаешь
И, по привычке, руки взяв назад,
Глаза невольно в землю опускаешь.
А если ты в строю заговоришь -
Тебя из строя выдернут клещами.
А вечерком они к тебе придут,
В холодный карцер вызовут с вещами.
И от тоски ты невольно запоешь,
Как будто этим душу обогреешь...
О, вечный страх, что ты в тюрьме умрешь!
А не умрешь - так с горя поседеешь.
Расшифровка фонограммы в исп. неизвестного (1960-70-е гг.).
Весь Киев спит, не спит одна тюрьма,
Тюрьма не спит, она давно проснулась.
А на душе сегодня тяжело,
Как будто пламя к сердцу прикоснулось.
Идешь гулять, а на тебя кричат,
Ты к этой брани дикой привыкаешь,
И по привычке, руки взяв назад,
Глаза невольно в землю опускаешь.
Но если ты в строю заговоришь,
Тебя из строя выдернут клещами,
А поздним вечером, ты так и знай,
В холодный кичман заберут с вещами.
И если ты семь суток отсидел,
Придешь из кичмана усталый и голодный.
И твой товарищ, что с тобой сидел,
Предложит ужин свой, совсем холодный.
Но ты невольно скажешь: "Не хочу!",
Хотя семь суток очень голодаешь.
Ты ляжешь спать, укрывшись с головой,
Сделаешь ты вид, как будто засыпаешь.
Весь Киев спит, не спит одна тюрьма,
Тюрьма не спит, она давно проснулась.
А на душе сегодня тяжело,
Как будто пламя к сердцу прикоснулось.
Записано И. Бордусенко в 1977-79 гг. (с. Таганча, ИТК-68).
К исходной странице | К главной странице
|
